Картер Браун - Том 14. Убийство - завтра![ Любимые обречены на смерть. По доброте сердечной. Убийство - завтра! Плач по любимому негодяю]

— Какой же? — нетерпеливо спросила я.

— Почему бы вам не поучаствовать в качестве гостьи в завтрашней передаче? — предложил он. — Вы лично смогли бы понаблюдать за происходящим.

— Да, — протянула я неуверенно, — но…

— Вы только подумайте, какая это будет прекрасная реклама! — Варни улыбнулся. — Мисс Зейдлитц — консультант по конфиденциальным вопросам! Тысячи жителей Лос-Анджелеса смотрят нашу передачу…

— Ну, — с сомнением сказала я. — Вообще-то идея неплохая, но что я должна буду делать?

— Ничего! От моих гостей не требуется никаких особых навыков. Мы просто побеседуем в эфире и все! — с энтузиазмом воскликнул Варни. — Все, что от вас требуется, — это сидеть в студии, отвечать на вопросы и выглядеть так, как сейчас, или чуточку получше. Так как?

— Хорошо, — ответила я. — Я согласна!

— Отлично! — Варни снова улыбнулся. — Оставьте адрес моей секретарше, и завтра я пришлю за вами машину, мисс Мэвис. Вы ведь не станете возражать, если я буду называть вас Мэвис?

— Разумеется, нет.

— Великолепно! А вы называйте меня Сэмом.

Интервью было закончено, но тут я вспомнила главное правило Джонни Рио — ни в коем случае не отпускать подозреваемого за здорово живешь. И я не преминула воспользоваться уроком старины Джонни.

— Сэм, — сказала я спокойно, — не ответите ли вы еще на один вопрос, прежде чем я уйду?

— Конечно, Мэвис, спрашивайте.

Я подалась вперед и, в упор глядя на Варни, спросила:

— Почему синий карандашный кружок, которым на том листке обведено ваше имя, до такой степени напоминает круги под вашими глазами?

Глава 2

На обратном пути из студии я завернула перекусить и поэтому добралась до своего бюро только к половине третьего.

Я сразу же набрала номер мистера Ромейна и рассказала ему о своей встрече с Сэмом Варни. Я сообщила, что в пятницу вечером буду присутствовать на передаче и лично контролировать происходящее. Вероятно, Ромейн был простужен или с ним стряслось что-нибудь еще в том же духе, но в ответ он лишь проворчал что-то неразборчивое и сразу же повесил трубку.

Время тянулось томительно медленно, но я все же решила не покидать бюро — вдруг мистер Ромейн вздумает мне позвонить и поздравить с тем, как я ловко управилась с Варни.

Я читала книжку «Последняя ошибка Ланы», но особого восторга не испытывала. Могу вас заверить, что если двадцать семь фотографий Ланы в объятиях жениха должны свидетельствовать о страстности ее натуры, то ошиблась не Лана, а жених, поскольку в последней главе он все-таки на ней женится.

Я как раз переворачивала последнюю страницу, когда в дверь постучали. Я поспешно обернулась и увидела, как порог переступил незнакомец. Я так и замерла: это был мужчина моей мечты, а как вы сами понимаете, наши мечты сбываются не так уж часто.

На вид ему было около тридцати, высокий, с копной темных волос, явно нуждавшихся в стрижке. Правда, небрежная прическа вполне могла быть намеренной, ибо придавала ему мальчишеский вид. Худое лицо с резкими чертами и сумрачные карие глаза наводили на мысль о Гарварде. Такие интеллектуальные профили всегда волновали меня. На нем был серый пиджак спортивного покроя, светло-коричневые брюки и наглухо застегнутая синяя шелковая рубашка — униформа завсегдатаев Мэдисон-авеню.

— Мисс Зейдлитц? — спросил он глубоким голосом, от которого у меня по спине так и побежали мурашки.

— Да, это я, — с трудом выговорила я. — Если вы что-нибудь продаете, то обратились точно по адресу.

— Я ничего не продаю. — Незнакомец улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами, опустился в кресло, закурил сигарету и уставился на меня так, словно я была биржевым бюллетенем и он собирался запомнить котировки всех акций.

Через пару секунд я решила оторвать его от этого занятия. Я никак не могла сообразить, кто он такой. Если этот тип ничем не торгует, то, может, он из породы битников? Я пригляделась. Нет, вряд ли — слишком опрятно одет, выбрит, да и грязи под ногтями не наблюдается.

— Меня зовут Говард, — сказал он наконец бархатным голосом, у меня снова по спине побежали мурашки. — Эдвард Клайд Стентон Говард, но вы можете называть меня просто Эдди.

— Спасибо, — хрипло ответила я. — Вы можете называть меня как хотите.

— Я буду называть вас Мэвис, — снова улыбнулся он. — Нам придется провести вместе ближайшие два дня.

— Спорю, что вы окончили Йелль, — пробормотала я.

— Гарвард.

— Какая разница, — выдохнула я.

Он закрыл глаза и состроил такую гримасу, словно ему причинили боль: похоже, мысли об альма-матер до сих пор бередили его тонкую натуру.

Кстати, если вы не в курсе, то могу пояснить: альма-матер — так именуют, по-латыни разумеется, дамочку, которая помогает нам обзавестись образованием. Во всяком случае, так мне сказал один знакомый студент, когда я поинтересовалась, с чего это ему вздумалось обзывать меня Альмой, когда мое имя Мэвис.

— Ромейн считает, что нам с вами следует познакомиться, прежде чем вы отправитесь на завтрашнее телешоу, — сказал Эдди.

— Так вас послал мистер Ромейн?

Его глаза на мгновение утратили свое скорбное выражение, блеснув сталью, но он тут же пожал плечами:

— Будем считать, что так.

— А зачем? — быстро спросила я. Хотя на мой взгляд, это была чудесная мысль.

— Мистер Ромейн предпочитает, чтобы я был у вас под рукой. Это простая предосторожность на случай, если завтра вечером произойдет нечто непредвиденное.

— Великолепная мысль, Эдди! — воскликнула я весело. — Вы тоже имеете отношение к древностям?

— Не совсем так. Скорее, мне приходится иметь дело со свободными капиталовложениями…

— Что ж. — Я одарила его чарующей улыбкой. — Это просто чудесно! С чем же вам приходится больше всего сталкиваться?

— С людьми, — ответил он небрежно. — Эта работа лучше всего оплачивается. Обычно мне поручают от них избавляться.

— От людей? — Я уставилась на него раскрыв рот. — Вы, наверное, шутите.

Он холодно взглянул на меня.

— У меня недурные рекомендации. Мои расценки самые высокие на всем Западном побережье, но тем не менее от заказов нет отбоя.

— Мистер… мистер Ромейн… прислал вас, чтобы избавиться от меня? — нервно спросила я.

— Разумеется, нет, Мэвис, успокойтесь. — Он улыбнулся. — Я телохранитель мистера Ромейна, и он пожелал, чтобы на передаче я находился рядом с вами. На всякий случай прикрыл вас.

— Вы можете прикрыть меня в любую минуту, — вырвалось у меня. — Если вы будете рядом со мной, то мне самой понадобится телохранитель.

— Не беспокойтесь, Мэвис, — сказал он мягко, — я не собираюсь приставать к вам.

— Ну… — несколько разочарованно протянула я. — Напрасно вы так уверены в этом. — И продолжила без паузы: — Во всяком случае, Сэм Варни считает, что вся эта история просто нелепая шутка. Он сказал, что в его передаче участвуют одни чокнутые и эту ахинею насчет «жизни и смерти» прислал какой-то придурковатый приятель мистера Ромейна.

— У мистера Ромейна нет таких приятелей, — мягко заметил Эдди. — У него вообще нет приятелей, а шуток он не понимает, даже когда их преподносит сам Боб Хоуп.

— Вы и в самом деле считаете, что для мистера Ромейна завтрашняя передача может оказаться вопросом жизни и смерти? — обеспокоилась я.

— Посмотрим завтра вечером, — усмехнулся Эдди. — А какие у вас планы на сегодняшний вечер?

— Ничего примечательного. Собираюсь пораньше лечь спать.

— Звучит заманчиво. — Он внезапно подмигнул. — Почему бы нам предварительно не поужинать?

— Давайте не будем омрачать нашу нежную дружбу, — холодно ответила я. — Поужинать с вами я согласна, но дальше позабочусь о себе сама.

— Разумеется, я всего лишь пошутил, — ухмыльнулся Эдди. — Так встретимся в восемь?

— О’кей! Я живу…

— Я знаю. Не будете ли вы любезны встать на минутку, Мэвис?

Я подчинилась, недоумевая, зачем это ему понадобилось. Несколько секунд я стояла как пень, пока Эдди внимательно меня изучал. Под его пристальным взглядом мне вдруг показалось, что мое нейлоновое белье несколько темновато.

— Я поспорил сам с собой, — сказал он наконец. — 170–90-92, верно?

— Нет! — отрезала я. — 170–92-90.

— Пожалуй, это станет одним из самых приятных заданий в моей жизни, — вздохнул он. — Встретимся в восемь, Мэвис.

Он легко поднялся и направился к выходу, но у самой двери обернулся:

— Вы когда-нибудь встречали человека по фамилии Инглиш, Майк Инглиш?

— Не помню, — ответила я. — А почему вы спрашиваете?

— Если бы встречали этого парня, то вряд ли бы забыли. Интересно, с какой стати вы согласились работать на Ромейна? Мне непонятно почему?